Пусть все будет в одном посте, так аккуратнее и, быть может, будет мотивировать меня уделять больше времени электронной книге.
20132013
Т. Пратчетт "Мор, ученик смерти" (DONE)Т. Пратчетт "Мор, ученик смерти" (DONE)
29.09.13
Ах, да, вчера, перед сном, дошли руки до "Мора, ученика Смерти". Аннотация немного смутила, жанр еще больше, но я решил почитать, все-таки название интригует, а негативный комментарий про криворукость Пратчетта разжег интерес было ли так на самом деле.
По большей части для себяСперва я не мог представить картинку перед собой Читаю, читаю вновь, читаю еще раз. А вижу буковки и глаза разъезжаются в разные стороны. Но я собрался с мыслями, начало ничего так.
В почве этой холмистой, обрывистой местности присутствовало нечто магическое. Об этом явно свидетельствовал странный оттенок, присущий произрастающим здесь растениям. Именно поэтому местность назвали Краем Октариновой Травы. Другим свидетельством «намагиченности» почвы служил тот факт, что это был один из немногих районов Плоского мира, где произрастают особые виды растений, приносящие обратнолетний урожай.
Плодоносящие обратным образом злаки растут во времени задом наперед. Вы сеете семя в этом году, а оно прорастает в прошлом.
Я сломал голову здесь.
Семейство Мора специализировалось на перегонке вин из обратнолетнего винограда. Эти вина, обладающие необыкновенной силой, пользовались большой популярностью у предсказателей, поскольку давали возможность увидеть будущее. Единственная неувязочка заключалась в том, что похмелье наступало утром накануне. Чтобы преодолеть его, ничего не оставалось, кроме как надраться в доску.
Люди, занимающиеся выращиванием обратнолетних растений, отличаются солидным сложением и серьезным нравом. Значительную часть своего времени они уделяют философским размышлениям о жизни и внимательному изучению календаря.
Крестьянин, по забывчивости не посеявший обычное семя, всего лишь лишается урожая. Однако человек, не посеявший семена урожая, собранного двенадцать месяцев назад, рискует повредить саму ткань причинности, не говоря уже о том, что провинившегося всю жизнь будет терзать раскаяние.
Тут понял, что логики в фантастике нет, так что можно и не особо тормозить над этим.
Оба уставились на виднеющуюся в отдалении фигуру. Фигура упала.
Несколько голубей вперевалку подошли к ней с целью выяснения подробностей.
Меня вынесло про голубей
Бабушка, на беду, научила его читать. Я так считаю, мозги его от этого малость перегрелись.
Вспомнился Жюльен Сорель, ГГ "Красное и черное". Не знаю почему, но проблемы по сути похожи, у обоих персонажей отцы не жалуют чтение книг.
И вот еще головоломка — почему солнце светит днем, а не ночью, когда свет совсем не помешал бы. Он знал стандартное объяснение, но оно его не удовлетворяло.
Прелесть. И абсурд, и детские мысли. Понравилось.
Он ринулся вперед, чтобы помочь упавшему подняться, и обнаружил, что хватается за… руку ли? Это была гладкая, глянцевая кость, слегка желтоватая, подобно старому биллиардному шару. Капюшон откинулся с головы своего владельца. На Морга направлял пустые глазницы голый череп.
Для меня тако-ое кривое предложение, что невольно другое на ум идет
— СПАСИБО, МАЛЬЧИК, — донеслось из черепа, — КАК ТЕБЯ ЗОВУТ?
— Э-э… — не сразу нашелся Мор. — Мортимер… сэр. Но все называют меня Мор.
— КАКОЕ СОВПАДЕНИЕ, — произнес череп. — ПОМОГИ МНЕ ВСТАТЬ, ПОЖАЛУЙСТА.
Ущипните меня, почему Смерть капсом? хдд Сначала реплики его не воспринимаются. И потом не воспринимаются. Он как-будто все время кричит. Истеричка.
Смерть летел, словно за ним гнались, и затормозил только у замшелой, разваливающейся от дряхлости бочки с водой. По самое плечо погрузив туда руку, он выудил небольшой мешочек с привязанным к нему кирпичом. Извлек меч из ножен. Секундный проблеск голубого пламени во мраке — и шнурок, завязывающий мешочек, оказался перерезанным.
— Я РАССЕРДИЛСЯ ПО-НАСТОЯЩЕМУ, — сообщил Смерть.
Он перевернул мешок, и Мор увидел, как оттуда выскользнули жалкие комочки насквозь промокшего меха. Теперь они лежали на булыжниках, лужа воды вокруг них все расширялась. Белые пальцы Смерти нежно погладили их.
Через какое-то время нечто, напоминающее серый дымок, заклубилось над утонувшими котятами и приняло форму трех облачков котообразной формы.
Помаргивая, облачка смотрели на Мора озадаченными серыми глазами. Когда же он попытался дотронуться до одного из них, то рука прошла Прямо сквозь призрачного котенка и раздался легкий звон.
— Знаешь, что происходит с мальчиками, которые задают чересчур много вопросов?
Мор на мгновение задумался.
— Нет, — в конце концов промолвил он. — Что?
Воцарилось молчание.
— Разрази меня гром, если я знаю, — произнес Альберт, выпрямляясь. — Наверное, они получают ответы, а затем используют их для своего блага.
— Ты же волшебник. Думаю, кое о чем ты мог бы догадаться с первого взгляда, — отрезала принцесса.
* * *
— КОЕ О ЧЕМ? — переспросил Смерть.
(Это был кинематографический прием, перенесенный в печатное произведение. Смерть обращался не к принцессе. Фактически, он находился в своем кабинете и беседовал с Мором. Но это было очень впечатляюще, не правда ли? Это называется или быстрый наплыв, или взаимопересечение/приближение.
Или еще как-то. Индустрия, в которой камеры плавают и пересекаются, может назвать это как угодно).
Гспд, зачем пытаться обратиться к читателю, что-то объяснить, нелепо же выглядит. И так несколько раз. Только у Сникета уместно, он хоть умеет плавно с обращения перейти обратно к рассказу.
— Не хочешь ли ты сказать, что не собираешься жениться на мне?— спросила она. Мора охватил ужас.
— Жениться?
— Разве не для этого отец взял тебя сюда? — удивилась она. — В ком-ком, а в ученике он точно не нуждается.
— Ты имеешь в виду все эти намеки, подмигивания и замечания насчет того, что когда-нибудь, сын мой, все это будет твое? — взорвался Мор. — Я старался не обращать на них внимания. Пока я не хочу ни на ком жениться, — сообщил он, прогоняя из сознания мимолетный образ принцессы. — На тебе-то уж точно, ты, конечно, не обижайся.
— Я не вышла бы за тебя, будь ты последним оставшимся в живых мужчиной на Диске, — голосом ласковой змеи проворковала она.
Мор был задет. Одно дело не хотеть жениться на ком-то, и совсем другое — слышать, что выходить не хотят за тебя.
— По крайней мере, я не выгляжу так, как будто сто лет подряд ел пончики в гардеробе, — нашелся он, когда они вышли на черный газон Смерти.
— А я, по крайней мере, не хожу так, как будто мои ноги имеют по несколько колен каждая, — парировала она.
— Мои глаза не похожи на два слякучих яйца всмятку.
Изабель кивнула.
— С другой стороны, мои уши не похожи на нарост на мертвом дереве. А что значит «слякучих»?
— Ну, ты знаешь, это когда Альберт их готовит.
— Когда белок лезет и течет, и все такое скользкое?
— Да.
— Хорошее слово, — подумав, признала она. — Но мои волосы, хочу подчеркнуть, не смахивают на ершик для чистки уборной.
— Безусловно, зато мои не наводят на мысли о мокром дикобразе.
— Прошу заметить, моя грудь не кажется шампуром в намокшем бумажном пакете.
Мор скользнул взглядом по верхней части платья Изабель, содержавшей в себе столько щенячьей пухлости, что ее хватило бы на пару литров ротвейлеров, и воздержался от комментариев.
— Мои брови не похожи на спаривающихся гусениц, — рискнул он.
— Верно. Но мои ноги могут, по крайней мере, остановить свинью, если она попадается навстречу.
— Не понял?
— Они не кривые, — объяснила она.
— А-а.
....Наклонившись, она сгребла с дорожки немного гравия и стало рассеянно бросать камешки в пруд.
— А что, у меня с бровями действительно так худо? — сказала она. Мор слегка запнулся.
— Боюсь, что да.
— Ох…
Шлеп, шлеп. Карп презрительно следил за ее действиями.
— А у меня — с ногами?
— Да. Прости.
Мор судорожно зашарил по своему скудному репертуару светской беседы и, не найдя там подходящей реплики, сдался.
— Ерунда, — галантно произнес он. — Зато ты, по крайней мере, можешь воспользоваться пинцетом.
Наверное, самое прикольное, что есть в книге. "Спаривающиеся гусеницы" Изабель-хач. Столько остроумия и фантазии.
"Пражское кладбище"02.11.13
"Пражское кладбище" скучная тягучая смесь. Зацепило только после главы про гипноз. Но чаще всего я теряюсь в ненужном количестве информации, дневник ГГ выглядит подобно сиюминутному описанию происходящего, что поел и куда пошел.
Э. Найдерман "Адвокат дьявола" (DONE)"Адвокат дьявола" после "Мора, ученика Смерти" выглядит божеством *_* Впервые зачитывалась описаниями всего,
"Престиж"09.11.13
"Престиж" местами убивает от переизбытка ненужной информации. С фильмом никакой схожести, хоть смотрела урывками. Уж очень много неправдоподобного, в частности как пятилетний ребенок все запомнил и в своем дневничке после подробно расписал. Чесслово, еще бы цвет обоев и обуви гостей автор вписал, ведь это та-ак интересно. Читаю только из-за двух персонажей, ибо:
- БО-ОРДЕН!
- ЭНДЖЕ-ЕР!
Если убрать всяких там правнуков и правнучек, то книга очень-таки хорошая получается.
"Сны ужаса и смерти"Почему Лавкрафт так плохо пишет? О_о "Сны ужаса и смерти" оказались провалом. Знаю, что хвалили за странную манеру изложения речи. В рассказе большие предложения, попытки описать волнение ГГ. Краткая зарисовка ни о чем. Конец вроде пятиклассник написал. Такое разочарование посетило, хоть наслышана про Ктухлу из его рассказов, весь такой расфуфыристый автор, интересная биография. Что же... надеюсь, что остальные творения получились лучше. Не отпускайте Лавкрафту и переводчикам, если все другое тоже плохо.
"Милые кости" (DONE)"Милые кости" (DONE)
21.11.13
"Милые кости" вызывают двоякое чувство. С одной стороны слишком сладко, липко, неприятно, а с другой красиво складывается картинка в голове, написано понятно, легко и нареканий не вызывает. Я все понимаю, но про подростков читать не люблю, про их проблемы, первые поцелуи. Как и про романы на стороне взрослых. А тут все в куче. Отец сходит с ума, мать пошла налево, друзья умершей крутят романы, убийца мило ведет себя по отношению к семье, в которой изнасиловал и убил ребенка. Буэ, пятнадцатая глава кончилась, а я все жду чуда.
Ожидала большего, приятного чтива про наблюдение поведения семьи после смерти. Вроде как "требование" выполнено, однако противно читать. Хочется быстрей конца. Или автор после средины сдулась, добавив интриги в виде романов, иль я немного не тот тип книги выбрала почитать.
Фильм, кстати, мельком видела. На роль ГГ, Сьюзи, выбрали очень симпатичную актрису. Когда в книге разворачивалось некоторое в виде воспоминаний, то в фильме сделали с этого начало.
26.11.13
Упорно стараюсь дочитать "Милые кости". Пошла 20 глава, а я уже окончательно потеряла смысловую нить, тянущуюся с самого начала. Дети выросли, блудная мать вернулась, отец едва ли не в коме, все дружно иногда вспоминают покойную. Убийца залег на дно конкретно. WTF? Все это можно было вместить в одну главу, а не растягивать. Хоть любителям драмы и описаний повседневной жизни очень бы понравилось.
29.11.13
"Милые кости" окончены. Мне полагается медалька. Убийцу прикончила сосулька. В последний момент авторша вспомнила о чем-таки писала сначала и одним махом, точнее предложением, добила "вселенное зло". Эпилог под названием "Косточки" как-то утрамбовал произошедшее, но последние строки окончательно и бесповоротно разочаровали. Ведь начало было хорошее, необычное, взгляд на мир живых глазами мертвой девочки. А к концу превратился роман в мыльную оперу с элементами драмы.
"Девушка с татуировкой дракона""Девушку с татуировкой дракона" лучше смотреть. Чего-чего, но разговор Блумквиста с давним приятелем нудное чтиво, в фильме обошлись и без него.
20142014
М. Фейбер "Багровый лепесток и белый" (DONE)Порылась в своей мини-библиотеке и обнаружила две давно скачанные книги. Обе относятся к теме куртизанок, но "Дневник проститутки" уж слишком вызывающее выглядит и поэтому... *барабанная дробь*
"Багровый лепесток и белый" М. Фейбер
"Багровый лепесток и белый" М. Фейбер
Мишель Фейбер начал “Лепесток” еще студентом и трижды переписывал его на протяжении двадцати лет.
Надеюсь, что смогу сравнить книгу с вином: чем больше выдержка, тем оно вкусней. Возможно, роман-то и не очень, однако у автора огромнейшее терпение. Я же думаю, процесс писания не выглядел как пару строк в месяц.
При первом знакомстве со мной вы не вполне сознавали, какая я все же большая, да и не ждали, что я вцеплюсь в вас так скоро и так основательно.
И тут я взглянула на количество страниц. 1900 с чем-то. Взялась на свою голову читать
Сперва обращение к читателю и описания города\улиц\проживающих там людей вызвали ассоциацию с "Пражским кладбищем". В том случае не задумываясь пролистала несколько страниц, а здесь по-своему увлекло. И настолько увлекло, что втянулась и стало интересно к чему ведет автор. Каким-то образом меня сделали частью истории, невидимым наблюдателем среди персонажей.
Прошли мы по коридору, вошли в комнату, "книга" ознакомила с главной героиней Каролиной и..:
Последняя свечка гаснет прежде, чем Каролина успевает склониться над ней и задуть, и женщина откидывает голову на пропахшую джином и чужим потом подушку.
Можете больше не прятаться. Устраивайтесь поудобнее, все равно в комнате стоит кромешная тьма — и будет стоять, пока не взойдет солнце. Можете даже рискнуть, если желаете, и прилечь рядом с Каролиной, потому что, заснув, она спит, как мертвая, и вас не заметит — вы только постарайтесь не касаться ее.
Да, все верно. Она уже спит. Приподымите краешек одеяла, устройтесь под ним. Даже если вы женщина, не важно — в эти дни и в этот век женщинам часто случается спать в одной постели. Если же вы мужчина, не важно тем более — до вас под этими одеялами их перебывали сотни.
D: Автор решил надругаться? Воображение-то разыгралось, некуда деваться.
А вот перед самым рассветом — Каролина будет еще спать рядом с вами, а в комнате, вне одеял, установятся едва ли не заморозки, вам лучше бы выбраться из постели.
Нет, я понимаю, у вас впереди долгий, тяжелый путь, однако Каролина того и гляди проснется — резко, испуганно — ив этот миг с ней рядом лучше не лежать.
Воспользуйтесь этой минутой, чтобы запечатлеть в памяти комнату: ее ничтожные размеры, покоробившийся от сырости пол и почерневший от чада свечей потолок, стоящий в ней запах воска, мужского семени и прогорклого пота. Постарайтесь запомнить ее получше, а то ведь забудете, едва перебравшись в другие, лучшие комнаты, где пахнет сухими цветами, жареным барашком и дымом сигар, в просторные покои с высокими потолками, такие же нарядные, как узоры их стенных обоев. Вслушайтесь в суетливую возню под плинтусами, в тихое, даже смешное немного поскуливание спящей Каролины…
Не-е, вот лежать никогда, моим максимумом было посидеть на краешке кровати, как бы автор не пытался уложить рядом хD
Оказывается, есть экранизация.
12.12.1312.12.13 Сделаем пометку вместо отдельного поста.
На данный момент на 500 какой-то странице. Фейбер невероятно великолепно пишет. Почему книга не широко известная? Конечно, "50 оттенков серого" интересней, ведь там БДСМ. Здесь ведь тоже есть эротические сцены. И довольно неплохие. Но общество решает выбирать сырой недофанфик и прочие подобные книги.
Тема с плавным переходом от одного персонажа к другому новая, ни одна из прочтенных мною книг не советовала следовать за тем или иным героем, тем самым знакомя ближе с каждым. Есть и минусы, что очень второстепенным персонажам автор уделил внимания почти такое же, как и ГГ, хоть первые вообще не фигурируют дальше.
Я осознаю затянутость истории, но описания не дают забросить книгу. Чтоб все так писали *_*
14.01.14 Давно перевалило за тысячу. За каникулы можно было и дочитать , но лень сильнее меня, да и особого настроения не было.
Все претензии насчет обильного описания второстепенных персонажей сняты. Они все-таки задействованы далее, и не раз. В полной мере ощущаю затянутость книги, а с другой стороны и не убрать.
Конец февраля 2014 "Зе Кримзон Петал энд зе Вайт" или "Багровый лепесток и белый". 1900 с лишним страниц прекрасного чтива. Многовато, конечно, по объему, как три книги вместе. И четыре месяца чтения, если не пять. Фейбер в полной мере включил в роман подробные описания викторианской эпохи, про некоторое даже не знала. Омнибус звучит как из вселенной ГП, но это нечто современного автобуса, только карета с лошадьми на меньшее количество мест. Чесались руки написать развернутую рецензию, сравнение с сериалом, однако, будучи криворуким, решила не портить своим развернутым отзывом столь шедевральный роман. Ни капли не жалею потраченного времени, оно того стоит. Когда садилась читать, то с трудом отрывалась, хотелось узнать, что случится дальше. Персонажи никак не банальные, не штамповые, которых сейчас пруд пруди в современной литературе. В который раз убедилась, что мужчины умеют писать книги лучше женщин.
Р. Мэтисон "Я — легенда" (DONE)
Л. Эстелман "Шерлок Холмс и доктор Джекил"
К. Фокс "Наблюдая за англичанами"К. Фокс "Наблюдая за англичанами"
Огромное количество ненужной болтовни от человека-социолога. Или кто там она. Я читатель, я хочу читать твои наблюдения. Мне твой отец в гробу снился, переходи к делу. Не помню, сколько выдержала страниц, но больше такой тип книг читать не осмелюсь.
Маркус Зузак "Книжный вор" (DONE) Маркус Зузак "Книжный вор" (DONE)
РанееУ автора "Книжного вора" уж очень специфический стиль. Моментами раздражают спойлеры самого же писателя (то есть Смерти), когда заранее рассказывает, что произойдет то-то, то-то. Так неинтересно же, где интрига? В фильме все систематизировано, по порядку, без забегов наперед. Характер книжного Руди доставляет, типичный парень, хотящий вечно жрать. И настырно желающий поцелуй от Лизель. Печально, что его ждет такая судьба в конце.
Черт возьми, я вероятней всего скажу, что фильм получился лучше книги, если ничего не изменится в повествовании.
Несколько покоривших абзацев, показывающие очаровательность Лизель.
Первые несколько недель у камина Макс оставался бессловесен. Теперь, когда он раз в неделю принимал нормальную ванну, Лизель увидела, что волосы у него — больше не гнездо из прутьев, а, скорее, шапка перьев, болтающихся с головы. Все еще стесняясь чужака, она шепотом сказала Папе:
— У него волосы как перья.
— Что? — Пламя заглушало слова.
— Я говорю, — снова зашептала она, склоняясь ближе, — у него волосы как перья…
Ганс Хуберман перевел взгляд на Макса и кивнул, соглашаясь. Не сомневаюсь, ему хотелось бы иметь такой глаз, как у этой девочки. Они и не догадывались, что Макс слышал каждое слово.
Небанальные описания кажутся странными и неподходящими, однако тут таится свой шарм. С таким подходом к описанию все кажется намного живее и реалистичнее.
И в гостиной по вечерам началось время историй. Рассказов тихих, едва слышных. Мозаика жизни еврейского уличного драчуна по кусочкам складывалась перед ними.
Иногда в голосе Макса Ванденбурга звучал юмор, хотя материальность этого голоса была сродни трению: будто камнем тихонько терли по огромному валуну. Местами его голос был глубок, местами расцарапан до дыр, а местами крошился совсем. Глубже всего он был в сожалении, а отламывался на кончике шутки или очередного Максова самоосуждения.
Я не ощущаю трудностей в чтении, мне ненужно перечитывать несколько раз одни и те же предложения, чтоб уловить суть. Если сравнивать с "Нейромантиком" Гибсона, то здесь все плавнее и последовательнее. И пусть в начале забеги наперед раздражали, то сейчас не обращаю на них внимания, ибо я и так знаю, кто умрет, а кто будет жить, чего автор тоже не скрывает.
Руди шлепнул ей в ладонь кусок хлеба.
— Так делал твой Папа.
Как тут было спорить? Дело стоило хлыста.
— Надо быстро, тогда не поймают. — Руди начал разбрасывать хлеб. — Так что пошевеливайся, свинюха.
Лизель не могла удержаться. С ее лица не сходила тень усмешки, пока они с ее лучшим другом Руди Штайнером раздавали дороге куски хлеба. Закончив дело, они подхватили велосипеды и спрятались среди новогодних елок.
Дорога была холодная и прямая. В скором времени появились солдаты с евреями.
В тени дерева Лизель смотрела на друга. Как все изменилось — от фруктового вора до подателя хлеба. Светлые волосы Руди хотя и темнели, но были как свеча. Лизель слышала, как у него самого урчит в животе, — и он раздавал хлеб людям.
Это Германия?
Фашистская Германия?
Передний солдат не заметил хлеба — он не был голоден, — а вот передний еврей заметил.
Он протянул заскорузлую руку, подхватил кусок и лихорадочно затолкал его в рот.
Не Макс ли это, подумала Лизель.
Ей было плохо видно, и она подвинулась, чтобы рассмотреть получше.
— Эй! — Руди обозлился. — Не шевелись. Если нас заметят и поймут про хлеб, нам конец.
Девочка полезла дальше.
Один за другим евреи наклонялись и подбирали с дороги хлеб, а из-под еловых лап каждого внимательно рассматривала книжная воришка. Макса среди них не оказалось.
Но радость была недолгой.
Она шелохнулась вокруг, когда один солдат заметил, что кто-то из подконвойных уронил руку к земле. Колонну остановили. Дорогу внимательно осмотрели. Узники жевали, как только могли, быстро и бесшумно. Коллективно глотали.
Конвоир подобрал несколько кусков и осмотрел обе стороны дороги. Узники тоже озирались.
— Вон там!
Один солдат крупным шагом двинулся к девочке под ближним деревом. И тут заметил мальчика. Оба побежали.
Они бежали в разные стороны под стропилами сучьев и высоким потолком леса.
— Лизель, беги, не останавливайся!
— А велики?
— Scheiss drauf! Да насрать, нужны они!
Они бежали без остановки, но через сто метров сгорбленное дыхание солдата настигло Лизель. Оно скользнуло рядом, и Лизель приготовилась к руке-спутнице.
Ей повезло.
Достался только сапог под зад и пригоршня слов.
— Беги отсюда, малявка, нечего тут!
Лизель поднажала и не останавливалась еще добрый километр. Ветки полосовали ее по рукам, сосновые шишки подкатывались под ноги, а вкус новогодней хвои колоколом звучал в легких.
Прошло целых сорок пять минут, прежде чем Лизель вернулась к дороге, где Руди уже сидел и ждал ее возле ржавых великов. Он собрал с дороги остатки хлеба и теперь жевал черствую твердую пайку.
— Я тебе говорил не высовываться, — сказал Руди.
Лизель повернулась задом.
— Посмотри, нету отпечатка?
Он двинулся сквозь обломки деревьев туда, где впечаталось в землю тело самолета. Нос машины окунался в текущую воду, а изломанные крылья лежали позади.
Руди медленно пошел по кругу от хвоста, обходя самолет справа.
— Тут стекло, — сказал он. — Все застеклено.
И увидел тело.
Руди Штайнер никогда не видел такого бледного лица.
— Лизель, не подходи. — Но Лизель подошла.
И увидела: едва осмысленное лицо вражеского пилота, деревья смотрят сверху, течет река. Самолет еще несколько раз кашлянул, а голова внутри качнулась слева направо. Он сказал что-то, чего дети, естественно, понять не могли.
— Езус, Мария и Йозеф, — прошептал Руди. — Он жив.
Чемоданчик стукнулся о бок самолета, и явились новые человеческие голоса и шаги.
Пламя погасло, и утро стало глухим и черным. Ему мешал только дым, но и он скоро выдохнется.
Стена деревьев не пускала сюда краски горящего Мюнхена. Глаза Руди уже привыкли не только к темноте, но и к лицу пилота. Глаза на нем были кофейными пятнами, а по щекам и подбородку тянулись глубокие порезы. Мятый комбинезон непослушно встопорщился на груди.
Невзирая на совет Руди, Лизель подошла еще ближе, и в ту же секунду, уверяю вас, мы с ней узнали друг друга.
А ведь мы знакомы, подумал я.
Поезд и кашляющий мальчик. Снег и обезумевшая от горя девочка.
Ты выросла, подумал я, но я тебя узнал.
Она не отпрянула, не кинулась в драку со мной, но я знаю — что-то ей подсказало: я рядом. Учуяла ли она запах моего дыхания? Услышала проклятое круговое сердцебиение, что преступлением обращалось в моей гибельной груди? Не знаю, но она узнала меня, и посмотрела мне в лицо, и не отвела глаз.
Как только небо начало угольно сереть навстречу свету, мы оба зашевелились. Оба увидели, как мальчик открыл свой чемоданчик, порылся в каких-то обрамленных фотографиях и вынул маленькую желтую мягкую игрушку.
Осторожно вскарабкался к умирающему.
И тихонько положил улыбающегося мишку ему на плечо. Кончиком уха тот коснулся горла пилота.
Умирающий вдохнул игрушку. И заговорил. Он сказал по-английски:
— Thank you. — Когда он говорил, длинные порезы раскрылись, и капелька крови сбежала, виляя, по горлу.
— Что? — спросил Руди. — Was hast du gesagt? Что вы сказали?
Увы, я не дал ему услышать ответ. Время пришло, и я протянул руки в кабину. Медленно вытянул душу пилота из мятого комбинезона, высвободил из разбитого самолета. Люди подыгрывали молчанию, пока я шел сквозь толпу. Я протиснулся на свободу.
Проскальзывают хорошие моменты, которые можно было включить в фильм. Конец не напыщен пафосом, как в экранизации. Смерть Руди и приемных родителей повторно меня растрогала, все-таки книга не оставляет равнодушной после прочтения. Характер каждого отдельного персонажа раскрывается в одном только эксцентричном описании внешности. Минус, как писала раньше, в пересказывании будущих событий автором, а так история Лизель Мемингер невероятно захватывающая и, как по мне, поучающая, мотивирующая беречь и не брезговать книгами. Я бы включила в школьную программу, намного интересней некоторой тошнотворной "классики".
Дэниел Киз "Цветы для Элджернона" (DONE)Дэниел Киз "Цветы для Элджернона" (DONE)
РанееДепрессивное чтиво. О чем книга не читала, лишь вспомнила название и сидя в очереди решила почитать. Сначала глаза ходят по словам словно по выбоинам, ибо идет ошибка на ошибке, а потом привыкаешь. Романы-дневники не особо люблю читать, всегда ГГ затянуто пишут, описывая каждый узор на обоях, тут же иное. Развитие Чарли идет медленно, но он быстро усваивает грамматику, уделяет больше внимания поведению своих "друзей". В некоторых строках о нем я знавала себя, что-то издали знакомое и понятное. Не зря со временем люди начали его бояться, видя прогресс от слабоумного человека к разумному. Предчувствую не очень хороший конец, однако еще половина книги у меня впереди.
Плохие концовки придают трагичности и более глубокого смысла всему тексту, однако здесь по непонятным причинам затаилась надежда, что судьба Элджернона не коснется Чарли. Из персонажей самим описанием не понравилась Фэй с первого нашего знакомства. Чрезмерная раскрепощенность на лицо, легкодоступная, каждая ее реплика чуть ли не вынуждает говорить вслух "Шлюха", ибо по ее образу жизни оно так и выходит. Художники бывают эгоистичными, а тут резко сам Чарли утверждает, что она не такая. Наивность с высоким уровнем интеллекта. В итоге бросила, учуяв малейшие изменения в поведении Гордона. Радует, что ГГ остался верен Алисе сердцем и не привязывался сильно к блондинке. Это была самая тошная часть романа для меня, не хотелось, чтобы Чарли окончательно спился, потерял все, зато стал постоянно видеть неровные линии. Ближе к завершению прекратила путать профессоров, стали мелькать чаще, проявлять свои характеры.
Странно, что Гордон легко поверил словам сестры во время визита к матери. Возможно, когда повзрослела, то поняла, что произошло на самом деле, но выглядело как приукрашенная ложь. Впрочем, тут больше всего повлияла жизнь один на один с матерью, о чем пишется.
Грустно читать об обратных изменениях Чарли, долго стремился стать умным, стерпел потерю друзей, обнаружил причину смерти Элджернона, тем самым поставив на эксперименте жирную точку (и на себе). Да, его приняли в пекарню, вернулся на свое место, но помимо этого его ждет неминуемая смерть из-за исчезновения извилин. Как писала ранее, депрессивный роман, местами пробирает. Последние слова тронули:
P.S. Пожалуста если с можите положыте на могилку цветы для Элджернона. На заднем дворе.
Томас Харрис "Молчание ягнят" (DONE)Томас Харрис "Молчание ягнят" (DONE)
РанееКогда сестра наклонилась над ним, он сделал с ней вот что.— Чилтон протянул Кларис старую фотографию с потрепанными углами.— Врачам только удалось спасти ей один глаз. Лектер буквально вырвал бедняжке челюсть, чтобы добраться до языка. Кстати, все это время он был подключен к приборам. Так вот, его пульс ни разу не превысил восьмидесяти пяти. Даже когда он жрал ее язык.
Тянет последнюю неделю на Лектера, хоть фильмы пересматривай. Происходящее в книге почти ничем не отличается от экранизации. В последнем местами сглажено, без деталей, но явных различий пока не встретила. Короче говоря, нравится все, читается без напряжения, увлекает сильно.
Когда читала, то с трудом могла себя оторвать, потому что не слабо затягивает, и путь видела перед этим фильм. Пара моментов не такие эффектные, но откуда-то берется уверенность заявить, что при первом ознакомлении любой бы остался под впечатлением.
Конец, насколько знаю, отличается от фильма, Клариса не уходила на свидание к Пилчеру, Лектер не перебирался в отель для пациентов после пластической хирургии.
Блок Лоуренс "Прогулка среди могил"Блок Лоуренс "Прогулка среди могил"
Трейлер фильма в кинотеатре напомнил о существовании книги, а т. к. кино ожидаемое, то почему бы и не почитать. Название громкое, главную роль играет Нисон, предвкушается невероятная детективная история. С упоением села читать, стараясь не упустить ни единого слова, ведь в таком жанре стоит помнить детали на будущее. Лучше бы не открывала для себя эту книгу, а попробовала взглянуть фильм. Ибо отбило желание ожидать его, а тем более смотреть.
Во-первых, много диалогов, катастрофически мало описаний, много акцента на главного героя. Сплошное "я, я, я", оно везде, может, даже книга пропитана им, ибо выдержала две главы, пощадив саму себя. Во-вторых, ощущается неопытность писателя, кто мог выпустить такое в свет? Кто прочитал до конца и сказал "ищо"? Откуда брал реакции персонажей автор? Что за "малыш" в обращении к брату?
О потраченном времени не жалею, не судьба дочитать и узнать чем кончится эта шедевральная история о наркоторговце и детективе.
Блок, посмотри на себя, ты взрослый мужик, а пишешь как школьница фанфики.
Дэвид Митчелл "Облачный атлас"Дэвид Митчелл "Облачный атлас"
Первое знакомство началось тем, что из-за невнимательности скачала книгу на языке оригинала (впервые такое наблюдаю, когда раньше хотела скачать что-то из литературы англичан, то это предоставлялось нереальным). Прочитала первую запись и ничего почти не поняла, срочно скачала на русском, чтобы подтвердить свои догадки. Первые страницы вызывали нейтральные впечатления, дальше становилось скучнее. Ожидалось, что сразу появится несколько персонажей, из-за которых, говорят, при просмотре фильма можно запутаться. Но такого не произошло, повествование идет от одного мужчины и его друга-доктора. Как только оба появились на корабле, то отпало желание дальше себя принуждать надеяться на перемену другого персонажа. Быть может, дочитаю однажды или посмотрю фильм.
Рэй Брэдбери "451 градус по Фаренгейту" (DONE)Рэй Брэдбери "451 градус по Фаренгейту" (DONE)
Как я скучала за нормальными по моим меркам описаниями. Наконец прибыло то, отчего невозможно оторваться и хочется читать все дальше и дальше. Отрывает от реальности настолько, что не становится слышно окружающих звуков, словно фразы, озвучиваемые у меня в голове, говорят сидящие возле меня люди. Поглотила за два дня, скрасив долгие поездки туда и обратно.
Конец немного разочаровал: все столь возвышенно было, держалось на уровне, однако резко скатилось к примитивному. Это дало ясно о себе знать на моменте, когда Монтэг вышел на берег из реки. С виду оборванное произведение смотрится так, вроде автор сообразил, что начинает писать чепуху и решил как-то нормально окончить. Вопросов много, расшифровывать можно по-разному, но почему бы не написать ответ в самой книге? К чему война и для чего она? Пожарники власть, что ли? Естественно, можно было охватить мир более масштабно в паре предложений, дабы дополнить созданный воображением писателя мир.
Пока читала, то не могла отделаться от впечатления, что сюжет до боли знаком, как и персонажи. И не ошиблась, чем-то "Эквилибриум" подобен, тоже жгли вещи, но с чуточку иной целью - чтобы не вызывали эмоций, способных спровоцировать людей на войну. Тут затрагивается тема получения целостного образования, что люди способны развиваться строя фундамент из книг, своих знаний.
Перед этим я умудрилась обсудить почти каждую деталь произведения, посему сейчас мысли протекают более вяло, чем несколько часов назад. Потому оставлю напоследок цитаты:
Без досок и гвоздей дом не построишь, и если не хочешь, чтобы дом был построен, спрячь доски и гвозди. Если не хочешь, чтобы человек расстраивался из-за политики, не давай ему возможности видеть обе стороны вопроса. Пусть видит только одну, а еще лучше — ни одной.
Пусть люди станут похожи друг на друга как две капли воды, тогда все будут счастливы, ибо не будет великанов, рядом с которыми другие почувствуют свое ничтожество. Вот! А книга- это заряженное ружье в доме соседа. Сжечь ее! Разрядить ружье! Надо обуздать человеческий разум. Почем знать, кто завтра станет очередной мишенью для начитанного человека? Может быть, я?
Ренсом Риггз "Город Пустых. Побег из Дома странных детей"
Надо же было второй книгой заинтересоваться, увидев у кого-то на стене цитаты. Первая глава более-менее прошла гладко, но дальше становилось тошнотворнее читать. Я думала, что книга будет реально о детях, а не о подростках. Оно выглядит настолько бредовым лично мне, что до пятой главы не дожила. Не нравится, когда в действии сразу много персонажей. Думаю, что это из-за того, что скачала именно вторую книгу, не удосужившись узнать, есть ли предыдущая.
Однако дальше читать терки между группой подростков и животных не собираюсь.
Чак Паланик "Колыбельная" (DONE)Чак Паланик "Колыбельная"
РанееБесконечно коплю список книг, которые хочу прочесть. На этой книге оборвалось собственное терпение, стоило увидеть в посте о страшных романах. Описание понравилось, автор слегка смутил, однако обещали на уровне "Бойцовского клуба".
Читалось ночью, первые страницы произвели неизгладимое впечатление (или бурное воображение помогло). Отчетливо представились эти строки:
Поначалу новые хозяева делают вид, что не смотрят на пол в гостиной. То есть особенно не приглядываются. Не тогда, когда смотрят дом в первый раз. И не тогда, когда перевозят вещи. Они измеряют комнаты, распоряжаются, куда ставить диваны и пианино, распаковывают коробки, и во всей этой суете у них не находится времени, чтобы посмотреть на пол в гостиной. Они делают вид.
А потом, в первое утро на новом месте, они спускаются вниз, и вот оно, нацарапано на дубовом паркете:
УБИРАЙТЕСЬ
Одни хозяева делают вид, что это шутка кого-нибудь из приятелей. Другие уверены, что это все потому, что они не приплатили носильщикам.
А еще через пару ночей начинается детский плач – из северной стены хозяйской спальни.
***
Разумеется, неизменное УБИРАЙТЕСЬ образовалось на полу в гостиной. Странно другое: как правило, детский плач начинается только на третью ночь. Сначала – призрачное послание, потом – детский плач на всю ночь. Если хозяевам хватит смелости продержаться неделю, они обязательно позвонят на восьмой день – насчет лица, которое отражается в ванной, когда в нее набирают воду. Одутловатое сморщенное лицо с черными провалами вместо глаз.
В начале третьей недели появляются призрачные тени, которые медленно кружат по стенам столовой, когда семья собирается за столом. Наверное, это еще не конец, но никто пока не выдерживал больше трех недель.
Во главе сюжета стоит Синдром внезапной детской смерти (СВДС). Предполагала, что знала ранее, однако посчитала похожим названием, которое лично придумал автор. К средине книга скатывается к тому, чего я ждала от Паланика, грязь и похоть. Этого можно было легко избежать, зачем фрагмент собрания псевдоведьм? Что дадут те персонажи? Впрочем, такие же слова произносила при длинном описании пожилого ворчуна в "Багровом лепестке и белом", а он взял и отыграл важную роль под конец.
Нередко в книге упоминается Большой Брат, чем-то еще переплетается с "451 градусом по Фаренгейту". Слегка напоминает серию книг "33 несчастья", атмосферой, что ли. Читается легко, за описания расцеловала бы, люблю детали, особенно описанные в подобной манере.
Ни одной книги Паланика больше не прочту. Я рада за него, что он гей, не стесняется этого, однако знатно испортить хорошую задумку перевоплощением Элен в мужчину он сумел. До средины была отличная книга, эпизод в больнице по-своему красочен, остальное нагромождение слов, которые можно соединить в пару абзацев. Я в восторге от идеи, бойкого начала, выработанного стиля автора, однако стоило немалых усилий дочитать до конца.
Агата Кристи "10 негритят" (DONE)Агата Кристи "10 негритят"
Десять негритят отправились обедать,
Один поперхнулся, их осталось девять.
Девять негритят, поев, клевали носом,
Один не смог проснуться, их осталось восемь.
Восемь негритят в Девон ушли потом,
Один не возвратился, остались всемером.
Семь негритят дрова рубили вместе,
Зарубил один себя — и осталось шесть их.
Шесть негритят пошли на пасеку гулять,
Одного ужалил шмель, их осталось пять.
Пять негритят судейство учинили,
Засудили одного, осталось их четыре.
Четыре негритёнка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.
Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь, и вдвоём остались.
Двое негритят легли на солнцепёке,
Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий.
Последний негритёнок поглядел устало,
Он пошёл повесился, и никого не стало.
Один поперхнулся, их осталось девять.
Девять негритят, поев, клевали носом,
Один не смог проснуться, их осталось восемь.
Восемь негритят в Девон ушли потом,
Один не возвратился, остались всемером.
Семь негритят дрова рубили вместе,
Зарубил один себя — и осталось шесть их.
Шесть негритят пошли на пасеку гулять,
Одного ужалил шмель, их осталось пять.
Пять негритят судейство учинили,
Засудили одного, осталось их четыре.
Четыре негритёнка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.
Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь, и вдвоём остались.
Двое негритят легли на солнцепёке,
Один сгорел — и вот один, несчастный, одинокий.
Последний негритёнок поглядел устало,
Он пошёл повесился, и никого не стало.
Агата Кристи, бесспорно, верно считала "10 негритят" своим лучшим произведением. Безобидное название, наводящее на мысль о знакомом стихе. Содержания я не помнила, лишь то, что кончилось все плачевно и никто не выжил. Сначала голова идет кругом от количества персонажей: Вера, старая дева, судья, Ломбард, доктор Амстронг, инспектор Блор, генерал, богатый мальчик, двое слуг. За время чтения привыкаешь к персонажам, узнаешь их настоящие истории, вытекающие из обвинений, записанных на пластинку.
Я честно не ждала, что книга настолько затянет. Будь больше у меня времени, осилила бы за день. Читается легко, нет громоздких описаний, заостряющих на себе внимание. Псевдо-продолжение после эпилога вышло сухим, там меньше эмоций, нежели на протяжении повествования.
Кстати, первая прочтенная мною книга авторства Кристи. Про Пуаро наслышана, но неохота приобщаться к его похождениям.
Мэри Роуч "Кадавр. Как тело после смерти служит науке"
Бесконечная книга. Познавательная, но десятки имен за главу автоматически пропускаются, делая всех людей безликими. Нет динамики, чтиво, чтобы уснуть.
Диана Сеттерфилд "Тринадцатая сказка"
Мисс Винтер заманчиво описана, чего бы не дочитать до конца. По главе за путь туда и обратно, читается невероятно легко. Как описывается таинственная Винтер, что нельзя оторваться от ее романов, то тут автор словно себя между строк описала. Нереально переключиться на что-то другое, внимание целиком поглощено происходящим в книге. Ожидания, естественно, сильно завышенные, ведь замечательный старт.